Николай Александрович сообщает, что в первые же дни войны были сформированы дивизии из погранвойск и народного ополчения и направлены к Пскову, но под Гдовом попали в окружение и оказались в тылу у немцев...
"26 июля 1941 года, 10 часов вечера, писано в лесу, темнеет. ...О если б хоть немного представляли люди, что такое война! Особенно настоящая!... Пишу тебе, дорогая Кисочка, с перерывом - в воздухе идет бой, а на земле постоянно отвлекают строить укрепления. Сейчас я служу в 621-м гаубичном артиллерийском полку, в первом меня, наверное, считают погибшим... 17 июля, оказавшись в тылу у немцев, мы переплыли реку, а ночью пробирались к своим, сделав марш бегом км 45-50. Нас взяли в артиллерию, и теперь я стреляю по врагам уже не из винтовки, а угощаем их гаубицами".
Еще два фронтовых треугольника - и на этом связь Екатерины Михайловны с мужем прервалась... Она ничего не знала о нем долгих 4 года... С первых дней войны проходила военную службу в органах Государственной безопасности г.Ленинграда, была на военном положении, имела воинское звание старший лейтенант, 900 дней и ночей провела в блокадном городе... Ждала и надеялась...

...В конце июня 1945 года неожиданно пришла весточка от мужа. "Состояние мое описать невозможно, - говорит Екатерина Михайловна. - Как будто муж вернулся с того света. Думала, что не выдержу такого стресса. Даже к врачу обращалась. Но он сказал, что от радости не умирают".
Вот что рассказывают письма - пожелтевшие подлинные документы того сурового времени, бережно сохраняемые Екатериной Михайловной.

"14 мая 1945 года. Здравствуй, дорогая Китя! Сообщаю тебе, что я жив. Ничего не знаю, что с тобой, а потому писать много не буду. Все мои мысли о тебе. Если ты получишь это письмецо, сообщи, пожалуйста, свой адрес, и ты немедленно получишь подробный ответ. Может быть, ты уже совсем забыла обо мне, все равно напиши, пожалуйста, все и все обстоятельства. Я хочу тебя видеть хоть один раз в жизни... Мой адрес: полевая почта 34057Б".
"10 июля 1945 г. Германия. Дорогая, я не знаю, с чего начать тебе писать... Ведь прошло столько времени, и так долго мы не виделись. Если начать все рассказывать, то на это потребуются дни и ночи... Я постараюсь объяснить все как можно короче и ясней. Итак, расстались мы с тобой на Марсовом поле. Нас бросили в бой под Псков в самое пекло, и через 2 дня мы уже были в окружении далеко в тылу противника, а фашисты уже шли, гады, на Ленинград через Лугу и Гдов. Кольцо окружения начало сжиматься, и что было при выходе из окружения, знает только бог и то место, где это было. Как я с друзьями выбрался, я тебе писал в июле 1941-го, как переплыл реку, как дрожал, весь мокрый, но лейтенант не велел подниматься, и так с утра до ночи мы пролежали. Наконец, ночью мы прошли новую линию фронта и прибыли к своим в районе города Нарва - Эстония. Я попал в артиллерийскую часть, нас быстро снова сформировали и бросили на фронт под Таллин. В начале августа 1941 г. немцы прорвали на нашем участке фронт и окружили Таллин, прижав нас к морю. Началась оборона Таллина, которая длилась весь август. 6 дней в последних числах августа фашисты держали нас в окружении в небольшом лесу. 24 августа они открыли сильный артиллерийский и минометный огонь. В моей винтовке на двоих с лейтенантом оставалось 15 патронов, которые я поделил. Около нашего ровика разорвался снаряд, меня ранило осколком не тяжело в руку. Здесь явились немцы, тяжело раненных прикончили, а всех способных идти собрали и увели. Немногие ребята убежали, но их поймали - часть прикончили, а часть взяли. Итак, я оказался у зверей. Да, это были звери ХХ века. Они гораздо злее зверей испанской инквизиции. Началась жизнь, о которой трудно вспоминать. Из Эстонии мы бежали, 3 человека, прошли эстонскую территорию и попали в Латвии в руки полиции, после - тюрьма, карцер и штрафлагерь. Из штрафлагеря нас в 1944 г. увезли в Германию, и я все время был в одном большом лагере, где содержались американцы, французы и 17 тысяч русских. В феврале 1945 г. меня с 22 другими ребятами послали работать недалеко от г.Лейпцига, и когда в начале апреля приближались американцы, я подобрал 5 человек надежных ребят, и мы убежали. 7 дней скрывались, а 18 апреля я договорился с одним американским капитаном, чтобы он указал место, где безопаснее пройти через немецкую территорию и попасть к своим. Капитан мне сказал, что вам лучше ждать, когда мы соединимся с русскими, и тогда вы попадете к своим наверняка, но мы с помощью оружия реквизировали у немцев велосипеды и уехали на риск к своим. 24 апреля наша пятерка прибыла к своим. Так как война еще не кончилась, то я сразу попал в действующую часть - артиллерию. После нас опросил Особый отдел, составили автобиографии. Служу я сейчас как и все другие товарищи. Ребята меня очень благодарили, многие знали меня и надеялись, что мы придем к своим. Наша армия пополнилась многими освобожденными, и все ребята дрались последние дни крепче стариков, с энтузиазмом.
... Но мне, Киса, все же очень тяжело. Хотя относятся все очень хорошо, подумай, кто я... Сколько страданий, а все потому, что мы приняли на себя самый страшный первый удар немцев. Против немецких танков мы шли с бутылками с горючим веществом. Все расскажу, если встретимся и когда встретимся. Когда я бежал, я и раньше не дорожил жизнью, все мои товарищи это знают, и только когда вспоминал тебя, думал еще жить ради тебя. Только любовь к тебе давала мне силы переносить страдания. Подумай, ведь я опухал от голода, товарищи спасали меня за мою доброту, болел тифом и не надеялся выжить, и тут помог один пленный друг. Иногда проснешься утром в бараке, а по бокам лежат трупы умерших от голода и тифа. О, я никогда не забуду эту Латвию и Эстонию, когда они стреляли нам в спину.
Теперь тебе ясно, где я был... Но сколько нас там было и сколько выжило -ведь ты не знаешь".
Письмо кончается знаменитыми строками К.Симонова, адресованными жене: "Жди меня, и я вернусь, только очень жди..."

"22 июля 1945 г. Воскресенье. Германия. ... Когда я был в беде, встречал и имел друзей. Больше я сам помогал, чем мне. Если ты будешь иметь время, то посети по следующим адресам родных и знакомых моих друзей из Ленинграда: Дмитриев Михаил Дмитриевич (мы с ним договорились, что если он будет жив, то разыщет тебя и передаст все обо мне), Хопшюносова Лидия Михайловна, это жена моего друга, Карлов Павел Петрович. Это все хорошие ребята".

Екатерина Михайловна разыскала этих людей, и в дальнейшем они встречались в Ленинграде и дружили семьями.

"24 июля 1945 г. Германия. Посылаю тебе, дорогая Кисочка, стихотворение собственного сочинения, где я старался выразить все мои чувства и мысли:
К тебе, мой друг
С тех пор, как встретил я тебя,
Одним желаньем я горю -
Любить тебя, желать тебя,
О чем я господа молю.

Ты первая вселила мне
Любовь и веру в доброту,
И, вспоминая о тебе,
Храню я сладкую мечту -

Что снова встречусь я с тобой,
Мы вспомним радость прежних дней,
Все ужасы, мольбы и слезы,
Мечты несбывшихся идей.
Не суждено, знать, было нам
Совместным счастьем упиваться,
Судьба в разлуку ввергла нас,
Мечтой заставив наслаждаться.

Но верь, мой ангел дорогой,
Мой незабвенный Китик, в это:
Уж если буду я живой,
Вернусь к тебе хоть с того света.

Тогда я снова наяву
Увижу образ дорогой,
Слив наши пылкие сердца,
Мы не расстанемся с тобой.

Твой лепет, нежный голосок
Отбросит сумраки разлуки.
Я обниму тебя, дружок,
И мы забудем наши муки.
Твой Николай".

"11 октября 1945 г. ...Завтра, 12 октября, мы уезжаем. Говорят, разобьют по областям и разделят по вагонам. Билет у меня до Ленинграда, вернее до тебя, вернее до твоего сердца. Не знаю, что раньше будет - это письмецо или я..."

30 октября 1945 г. Николай Зайцев, в том же звании красноармеец, солдат, вернулся домой, в Ленинград... Пошел работать на первых порах в спортивное общество "Пищевик", а с 1947 по 1975 год преподавал в Ленинградском университете им.Жданова на кафедре физического воспитания. Занимался воспитанием спортсменов, чемпионов и рекордсменов страны и Европы. В 1956 г. ему была присуждена ученая степень кандидата педагогических наук. Написал и издал книгу "Бег на 400 метров", писал научные статьи по вопросам тренировки и занятий физической культурой и спортом. Награжден медалью "За победу над Германией", орденом Отечественной войны 2-й степени, юбилейными медалями.
В 50-х годах Н.А.Зайцев готовил ведущих мастеров страны к участию в XV (1952 год, Хельсинки) и XVI (1956 год, Мельбурн) Олимпийских играх и ряде других ответственных соревнований. Достаточно отметить, что в 1952-1954 гг. 8 раз улучшался рекорд страны в беге на 400 м. Н.А.Зайцев тренировал, готовил к участию в XV Олимпийских играх таких мастеров легкой атлетики, как А.Игнатьев, Х.Поттер, Ф.Голубев, С.Шумилов и др. В 1957 году за работу по повышению мастерства советских спортсменов и успешные выступления их на международных соревнованиях награжден медалью "За трудовую доблесть". Устанавливали рекорды, побеждали его ученики, сам же Николай Зайцев так на всю жизнь и остался невыездным. В книге "Город Великого Ленина", посвященной 250-летию Ленинграда, в разделе "Физкультура и спорт", рассказывается о спортивных достижениях ленинградцев и их "выдающихся тренерах". Среди них имя Николая Зайцева. В связи со 150-летием со дня основания Ленинградского университета он был награжден юбилейной грамотой и памятной медаль.
В 1978 году супруги Зайцевы переехали в Троицк. Николай Александрович и Екатерина Михайловна и после ухода на пенсию продолжали трудовую деятельность - в службе охраны ИЯИ. Продолжали заниматься спортом, участвовали в городских соревнованиях по лыжам среди ветеранов. Николай Александрович в 1979 г. даже выиграл приз - ботинки. Многочисленные ученики писали ему теплые благодарственные письма, долгое время держали с ним связь. В институте вспоминают о супругах Зайцевых как об исключительно дружной семейной паре, преодолевшей долгую разлуку, тяготы войны, прожившей вместе 57 лет и сохранившей любовь на всю жизнь.

22.06.2001

Написать отзыв