Место встречи…

           Каким он был - Глеб Жеглов?
           Чуть изменим вопрос: кто он - Глеб Жеглов в исполнении Владимира Высоцкого?
           И сразу же ответим - сначала одной фразой: он всякий, разный, он "положительный" и "отрицательный", он "плохой" и "хороший", он поступается принципами порой, но он строго принципиален. Словом, он - один из образов-проявлений гениального Владимира Высоцкого. Но это уже вторая фраза, обобщение, требующее перехода к конкретной истории и характеристике Глеба Жеглова, созданного актером.
           Пожалуй, подробно не публиковалась беседа Вайнеров с Высоцким о роли Жеглова, - то, с чего и начался Жеглов-Высоцкий. Приведем же ее в воспоминаниях братьев Вайнеров по стенограмме вечера памяти Высоцкого 4 июня 1983 года в Доме литераторов, в Ленинграде.
           "Когда вышла в свет повесть «Эра милосердия», мы подарили ее Володе. Было застолье в честь выхода книги из печати, но он за столом не стал сидеть, в это время у него был мораторий. Он буркнул что-то осуждающее в наш адрес (всегда осуждал любые возлияния во время своих мораториев) * - и убежал. Утром примчался: "Ну, я пришел застолбить Жеглова!" **
           Мы говорим: "В каком смысле застолбить Жеглова?" А он: "В буквальном смысле! Ну вы же не делайте вид, что вы не знаете, что на столе у вас лежит сценарий гигантского многосерийного фильма, и Жеглова в этом фильме буду играть, хотел бы играть я, на что так сказать и испрашиваю вашего согласия, и прошу помнить, что я первый наверняка это сказал, потому что остальные, что сидели за вашим столом, вряд ли на это могли бы претендовать..."
           Мне не известно, кто именно сидел тогда "за этим столом", но дух Высоцкого явно присутствует в ответе Вайнерам. И, значит, стоит больше верить тому, что актер успел прочесть, а не "спешно сунул" Говорухину повесть перед своим отлетом в Париж, не ознакомившись с нею. Он не мог не прочесть ее за ночь, не мог не заинтересоваться Глебом Жегловым! Но разве это исключает именно такое вручение повести Говорухину? Конечно же, нет - "спешно сунул" и укатил в Париж.
           Продолжим, однако, воспоминания Вайнеров на упомянутом вечере.
           "Высоцкий добавил: "так, как я вам Жеглова сыграю, никто больше не сыграет." Ну, мы здесь, естественно, съехидничали: "А чего это ты уж так-то уж! Чего-й-то! Неужели, например, Сергей Шакуров сыграет хуже тебя Жеглова?". Володя задумался. Значит так, (манеру рассказа Аркадия Вайнера с его "значит" из указанной стенограммы я передаю без изменений - А.Б.), а надо сказать, что одним из характернейших его человеческих качеств, очень отличительная была такая черта - замечательная справедливость. Чувство справедливости вместе с душевной чистотой. И вот, повинуясь, видимо, этом; чувству, он подумал и сказал: "Да! Сережка сыграет как я!".
           Но мы на этом не угомонились, продолжая ехидничать. Значит, Жора спросил его: "Ну, а Николай Губенко чем это хуже тебя сыграет Жеглова?". Тут наш Высоцкий задумался всерьез. При той быстроте мышления - и остроте! - которая была ему свойственна. Он задумался уже дольше и потом, значит, сказал: "Да, об этом я не подумал! Да! Коля лучше меня сыграет". Потом хитро на нас покосился и сказал: "Да вам-то лучше не надо! Вам надо как я его сыграю!".
           На этом восклицательном знаке Владимира Семеновича цитирование Вайнеров пока заканчивается... О, эта скромность Высоцкого, это нежелание задеть самолюбие актеров, товарищей, коллег, которые, как мы давно уже поняли... сыграли бы, конечно, хуже его!
           Как же развивалось движение Высоцкий-Жеглов дальше?
           А дальше братья Вайнеры решили, что Высоцкий всей кожей чувствовал психологию тогдашних, 1945-го года, сыщиков, инспекторов, понимал их человеческую суть, идеалы, устремления, их жизненные мотивации и задачи. Возникает сначала вопрос, а затем и дополнение к этим мыслям Вайнеров: а почему именно Высоцкий должен был так остро понимать суть муровца 1945-го года Жеглова? Высоцкий старше Губенко и Шакурова, родившихся в 1941-м, лишь на три года, и в 1945-м - времени действия "Эры милосердия" - ему исполнилось всего-навсего семь лет. И быть вхожим в МУР на Петровке в этом ребячьем возрасте он никак не мог. Но Вайнеры, видимо, вспомнили - тотчас и не напрасно! - о великой способности Высоцкого влезать в шкуры, в души и судьбы каждого человека, будь то сыщик Жеглов, офицер царской армии Брусенцов, екатерининский каторжник Хлопуша или даже не человек, а, допустим, самолет или микрофон.
           Эта замечательная способность Высоцкого и прояснила для Вайнеров будущего Жеглова.
           Не потому, что Высоцкий "как никто понимал психологию тогдашних сыщиков", а, надо дополнить, - как никто понимал всех, с кем хоть минуту общался. И сыщиков в том числе.
           Почувствовав будущего Жеглова именно в Высоцком, Вайнеры принялись писать сценарий для сериала в расчете на него. Они пошли на изменение внешности героя: в "Эре милосердия" Жеглов был высокий и плечистый красавец. Мы знаем, что в фильме этот образ переделан применительно к внешним данным Владимира Высоцкого. И - мы тоже это знаем - он стал значительнее ранее предполагавшегося красавца, в чьем бы исполнении тот не планировался.
           Станислав Говорухин утверждает, что, несмотря на первоначальный интерес к образу Жеглова и огромное желание его играть, Высоцкий чуть было не сорвал съемки. В первый съемочный день, 10 мая 1978 года, - кстати, день рождения Марины Влади, которая приехала к мужу в это время, - Высоцкий отказался от работы в сериале. Говорухин был в шоке: еще минуту назад он не мог себе представить такого поворота событий. Все было так славно: он, режиссер предполагавшегося "Места встречи...", и Высоцкий с женой, сидя на даче у Говорухина под Одессой, тихо и мирно вдыхали весенний морской воздух. Солнце светило, небо синело, море синело тоже, и нужно было начинать съемки и, конечно же, праздновать день рождения Марины. И вдруг: "Мне так мало осталось...". Марина плакала: "Отпусти Володю, снимай другого артиста".
           Владимир Семенович давно ощущал, что здоровье его уходит, что оно под угрозой. Все больше сказывался детский ревмокардит, который было компенсировался, но из-за громадных физических и нервных перегрузок уже давно давал себя знать. "Мне так мало осталось...". Да, оставалось всего лишь два года и два с половиной месяца...
           Но в то время Высоцкий всем казался вечным. Еще не было первого зловещего звонка – клинической смерти на гастролях в Средней Азии, и никто не мог предположить, что со здоровьем все так серьезно.
           Поэтому Говорухин, страшно волнуясь, пустился в уговоры. Операторы, можно сказать, ждут с зажженными осветительными приборами, партнеры загримированы и переодеты согласно ролям... И смета, смета, утвержденная высшим начальством! И какой сериал в перспективе, какая роль!
           Взволнованный Станислав Сергеевич проявил необычайную твердость характера и непоколебимое упорство. Он пообещал (и доныне уверяет всех, что выполнил!) создать Высоцкому щадящие условия на студии, даже отпускать надолго, чтобы тот мог совершить вместе с женой турне по городам Соединенных Штатов, побывать на Таити и в других, экзотических, никогда не виденных им местах земного шара. Действительно, Высоцкий и Влади совершили это путешествие.
           Но почему же, в таком случае, братья Вайнеры считали, что режим для актера на съемках все же установился не щадящим, а, напротив, беспощадным?
           " ... нагрузка была невероятная, - свидетельствуют они, - и не только на наших съемках, но и в театре. Он делал невозможное, - по два-три раза в день летал на самолете Одесса-Москва, Москва-Одесса! Милиция с машинами очень помогала. Она ведь считала, что фильм о ней и для нее. Поэтому, когда подкатывала "Волга" с сиреной и красным огоньком, туда нырял Высоцкий с гримершей, и машина, воя, проскакивала все красные светофоры - на аэродром - в Москву - на спектакль. И гримерша в машине же превращала Жеглова в Гамлета. А после спектакля, иногда и почтовым самолетом - рядом с кипой газет - он летел обратно в Одессу, чтобы успеть на раннюю утреннюю съемку. Были и другие перегрузки..."
           Какие же это были перегрузки - другие?
           Исключительно трудолюбивый, деловитый, и всегда заряженный чуть ли не на тысячу вольт, он заставлял всю группу работать в два раза быстрее. А ведь актерам такое было непривычно. Не все любили рано вставать, не сразу обретали форму, не тотчас справлялись с задачами роли. И Высоцкий тратил очень много - половину! - своего съемочного времени для того, чтобы наладить работу так, как это требовалось. Вайнеры отмечают, что Высоцкий, руководил актерами и умел это делать уверенно и легко, твердо и неоскорбительно для руководимых.
           - Он был лидером, - вспоминает Георгий Вайнер, - в нем четко прослеживалась роль лидера, - социальная роль. Он точно расставлял актеров в кадре, как хороший режиссер. И делал это обаятельно. И приказывал, когда надо было, хоть это тоже право режиссера, и умел исключительно строго приказывать. Да так, словно он даже не постановщик, а директор киностудии! И просить тоже умел - приятно, мягко, потому и выполняли охотно. А как щедро он расплачивался с группой, тратя силы и время на песни, анекдоты, какие-то чудовищные истории-рассказы, над которыми все неистово хохотали. Таким образом, он не только устанавливал теснейший контакт с киногруппой, но и высоко поднимал ее работоспособность. Он ходил бегом, быстро ездил, и потому одна машина у него всегда была разбита...
           Как ясно видится неуемная сила Высоцкого, топливо для которой он изыскивал уже из своего второго или даже третьего дыхания, как неумеренно он тратил себя для людей, для дела, которому служил!
           Есть мнение, что постановка всего сериала "Места встречи..." принадлежит - негласно - Высоцкому. Когда об этом спросили Говорухина, он ответил, что да, мол, бывал в отлучках, и что в таких случаях "бросал на Высоцкого" фильм и группу. Но когда Говорухин возвращался, утомленные актеры с облегчением вздыхали и жаловались режиссеру на Высоцкого: тот их всех замучил и загонял.
           - Не принадлежат ли все-таки Высоцкому - как режиссеру - многие сцены из "Места встречи..." и конкретно - какие?
           - Да, например, всю сцену допроса Груздева поставил Высоцкий - ответил Говорухин.
           А какие еще эпизоды поставлены не Говорухиным, а Высоцким?..
           Говорухина-режиссера предложил Вайнерам Высоцкий. Он пламенно (а как умел убеждать!) рекомендовал Станислава Сергеевича: замечательный, мол, парень, очень квалифицированный, настоящий мужчина, рыцарь, "Эру милосердия" знает, наизусть... Говорухин понравился Вайнерам, и его утвердили в должности постановщика сериала. Таким образом, Высоцкий за эту часть судьбы своего друга волновался недолго. Недолго волновался и Говорухин, когда затем Высоцкого утверждали на роль Жеглова. Но, зная о многих отказах актеру в кинематографе, Говорухин решил подстраховаться. Он сделал микрофильм с участием Высоцкого и смонтировал с кинопробами других актеров, претендующих на роль Жеглова.
           - Но знаете, - комментирует эти "военные хитрости" Георгий Вайнер, - что такое забег с настоящим фаворитом? То-то! Даже хорошие, серьезные актеры на этих пробах не выкладывались, зная, что эта роль предназначена для Владимира Высоцкого... К тому же, те, кто решал, не очень-то и возражали. Они, правда, "тянули резину", но больше, я думаю, для порядка. Как же, мол, так, сразу и утвердить Высоцкого? Может быть, надо еще поискать, посмотреть, подумать. Недостаточно, мол, просматриваются кой-какие черты... Мы поняли, что этот вопрос ни в коем случае нельзя пускать на самотек. И легонько подтолкнули наших консультантов, далеких, правда, от искусствоведения: генерал-лейтенанта Никитина и генерал-лейтенанта Самохвалова, причем один из них был заместителем министра внутренних дел, а второй - начальником штаба. Они дружно заявили: "А чего там смотреть?! Лучше не придумаешь. Очень живой!". И тут сразу же худсовет понял, что они просто недосмотрели чего-то: "Может быть, утвердим?". Мы сказали: "Давайте, давайте! Утверждайте сразу!". Он и был утвержден в течение получаса, а мы готовились к длительной баталии.
           Такова предыстория, связанная со стремлением Высоцкого к Глебу Жеглову и утверждением его на эту роль. Хочется прибавить немаловажное соображение, которое отражено мной в книге "Экран и Владимир Высоцкий": те, кто стремились вступиться за Высоцкого, отвоевать для него ту или иную роль, может быть, ломились уже в открытые ворота, - время "недопущений" явно прошло, и пробил тот час, когда Высоцкий сам для себя мог выбирать роли. Ведь в 1980 году он был утвержден режиссером-постановщиком фильма "Зеленый фургон", где должен был сыграть и главную роль!
           Но жизни осталось мало. И здоровья - тоже.
           ... Так кто такой Глеб Жеглов, образ, написанный Вайнерами, поставленный Говорухиным, воплощенный на экране Высоцким? В какую эпоху жил, какими методами действовал как сыщик, как начальник отдела МУРа по борьбе с бандитизмом, каким обладал характером, какая, наконец, ждала его судьба? Долгая жизнь и семья с тремя детишками? Или одиночество и ранняя смерть? Высоцкий показал все качества Жеглова воочию и даже его судьбу: ее можно было прочесть в каждом движении и взгляде замечательного - а в этой роли и великого - актера.
           Время капитана милиции Жеглова - я имею в виду расцвет его деятельности, зенит, можно сказать, его муровской славы, - это послевоенные, сложные годы. Многие работники милиции воевали на фронте, кто-то пришел с тяжкими ранами, с контузиями, кто-то с войны не вернулся. Была и очередная амнистия, связанная с победой над фашистской Германией, амнистия для уголовников. И далеко не все амнистированные решили заняться честным трудом. Те, которые вернулись к прежним "занятиям", "работали" не только в одиночку. Иногда такие "особи" объединялись в дерзкие группы и сообща совершали преступления - грабили магазины, очищали квартиры, хладнокровно убивали людей, даже старых и малых - случайных свидетелей... В 1945 году не существовало мощной организованной преступности, но, как показывает опыт, даже с одним опасным преступником, наглым и хитрым, милиции не сразу удавалось справиться. Тем более, что, как упомянуто выше, многие не вернулись с войны или остались калеками: милиции явно не хватало опытных кадров. Это обстоятельство имело свои последствия и в дальнейшем...
           В 1945 году "прославилась" своими бандитскими налетами "Черная кошка", единственная крупная группа, оставшаяся в памяти современников.
           "Черная кошка" долго "гуляла" безнаказанно, несмотря на то, что цинично и бесстрашно оставляла следы - "визитные карточки", по которым ее могли найти. Это был вырезанный из черной бумаги и в ограбленном месте приклееный кошачий силуэт. Ловкие люди-хищники, вооруженные огнестрельным и холодным оружием, облюбовавшие, вырывшие свои норы, лежбища и малины в самых потаенных местах, были почти недосягаемы. Почти, потому что после долгих и тяжких усилий милицией, терявшей в этой, отнюдь не фронтовой войне, своих лучших оперативников, банда все-таки была обнаружена, раскрыта, ликвидирована.
           Ликвидацией "Черной кошки" в повести Вайнеров руководил Глеб Жеглов, человек, не верящий в приход эры милосердия, то бишь, не исповедующий толстовское непротивление злу насилием. Он воевал с открытым забралом, дав себе слово уничтожать убийц и грабителей до тех пор, пока они существуют, или пока существует он сам, капитан милиции Жеглов.
           Высоцкому, конечно же, полюбился этот литературный образ - умный, интересный, эмоциональный Жеглов, чьи принципы - и противоречия! - не могли его не занимать. И хвала братьям Вайнерам - они почувствовали в Высоцком своего Жеглова и, как мы уже знаем, изменили первоначально выписанного, абстрактного красавца-великана на далеко неэффектного человека со всезнающим взглядом, с магнетическим воздействием на окружающих - на конкретного, замечательного Высоцкого.
           Если мы будем говорить о том, как строил эту свою роль - одну из любимейших - Владимир Высоцкий, то неизбежно натолкнемся на возмущенное восклицание телезрителей: "То-есть как это - строил?! Ничего он не строил, он играл, как жил, как Бог на душу положил - открыто и естественно!"
           И будут правы, если судить о роли по итогу ее воплощения. Вспомним - очень кстати - суждение о Высоцком прекрасной актрисы, некогда его партнерши, Татьяны Васильевой: "Мы никак не можем осознать, что среди нас жил гений, что мы его видели, слышали, говорили с ним. Я считаю, что важнейшее доказательство тому, - не говоря уже о результатах творчества, - что в создаваемых им образах не видно никакой работы, пота-крови, напряжения сил. Ни в стихах, ни в актерских образах. Он везде легок, как какая-нибудь серебристая рыбка, мелькнувшая в воде. Какая естественная грация! Тот же образ Жеглова..."
           А это ведь суждение партнерши, профессионала - не так ли?
           Я полностью согласна с теми представителями искусства, кто рассуждает о творчестве именно так: с точки зрения его результатов (вспомним, что так же рассуждал и Высоцкий!), а не потуг, "движков", "манков", примеров-учителей и тому подобное. Я отнюдь не исключаю "движки" и "манки", потому что, опираясь на них, известная, и немалая, - часть актеров может вызвать в своей душе переживания, нужные для построения того или иного образа. Но не считаю себя вправе играть роль анатома, вторгающегося в органику человеческих переживаний актера, исследовать чуть ли не физиологические реакции его организма на те же "манки". Пусть такое будет предоставлено медицине и - педагогам, воспитывающим актеров, обучающим их искусству, а чаще - просто ремеслу. Для зрителей важен итог - созданный актером образ во всей его многогранности и убедительности. Как образ Жеглова: это хороший пример.
           ... Вот он впервые появляется в кадре. Невысокий, но нисколько не стесняющийся своего небольшого роста. Он даже чуть сутуловат, а с таким недостатком можно было б и побороться, если б у актера были хоть какие-нибудь комплексы. Но Жеглов как бы говорит зрителям всем своим видом: "Вот я перед вами - такой, как есть".
           В этих первых кадрах обсуждается в МУРе, в отделе по борьбе с бандитизмом вопрос о внедрении в банду парнишки Векшина. Векшин уже раскрыл этим способом не одну банду. Обсудили, послали. И вот Векшин, такой молодой, с ухарски заломленной кепкой на круглом затылке, с папироской в углу рта, поплевывая, вразвалочку - словом, изображая из себя ворюгу со стажем, направляется к скамейке в скверике. Там назначена его встреча с одним из членов банды...
           Жеглов пристально следит за действиями Векшина. Волнуется, хоть и не жестикулирует и не меряет шагами свой наблюдательный пункт: волнение читается в выразительных глазах Высоцкого.
           Но, несмотря на это волнение, зрители представить себе не могли, что после свидания с вором Жеглов увидит на этой скамейке Векшина мёртвым, с заточкой в груди и с тоненькой струйкой крови, стекающей из уголка рта. Жеглов потрясен. И опять-таки это сильное чувство отражается лишь в глазах Высоцкого: никаких жестов отчаяния актеру не понадобилось.
           - Значицца так, - произносит уже потом, на обсуждении только что провалившейся операции, обращаясь к одному из сотрудников отдела, Жеглов - поедешь к его матери в Саратов, доставишь тело и утешишь... если сможешь...
           Теперь на лице Жеглова одновременно два противоположных чувства: безысходность потери и обескураженность. Он явился опосредованным виновником гибели юноши и - потерпел поражение в этой части битвы с бандой. Актеру удалось такое объединить, но уже не только с помощью взгляда. Его герой как-то весь обмяк, долго и молча сидел на стуле, опустив руки, словно плети, вниз...
           Эпизод с Векшиным открывает зрителю суть муровских будней, где жизнь в таком тесном соседстве со смертью. И хоть внимание зрителей поглощено смертью юноши, уже в этих, первых кадрах фильма, явственно проглядывает одно из основных свойств жегловского характера - его лидерство. Это ненавязчиво - лидерство Жеглова. Оно как бы вливается в общую муровскую жизнь, не выделяясь из нее. Но - существует. Жеглов негромко - но командует, не приказывает, но его слова равносильны руководству к действию.
           Не напрасно писательская душа Георгия Вайнера ощутила это качество Высоцкого:."В нем четко прослеживалась роль лидера..." Играя отчасти себя, актер без видимого для зрителя труда, без "пота-крови" поделился лидерством со своим Жегловым. Но Жеглов-то делиться лидерством - не хотел ни с кем! Помните, как вспылил капитан, когда услышал, что его друг и подчиненный Шарапов делает попытку допросить свидетелей, которые могли бы пролить свет на убийство Ларисы Груздевой, помочь раскрытию этого преступления? Твой номер шестнадцатый, помалкивай в трубочку - ясно?!" - грозно и нервно сказал Жеглов низким голосом Владимира Высоцкого. И Жеглову даже мысль в голову не пришла, что он оскорбляет сотрудника МУРа, офицера! А каким безапелляционным тоном он отправляет свою опергруппу на квартиру Груздева, которого подозревает в убийстве жены из корыстных целей? "Дуйте в Лосинку, переройте там все вверх дном... квартирную хозяйку и сожительницу допросите, что он делал вчера, по минутам день, потом рысью обратно.". Каково? И все это не в форме командирского приказа, а как разговор-совет друзьям, меньше Жеглова разбирающихся в сыскном деле.
           Но на Жеглова сотрудники не обижаются, - он признанный лидер, завоевавший первенство в МУРе долгими годами службы и, конечно же, цепью удачно раскрытых преступлений. С ним считается и начальство: "Тебя Жеглов хвалит!" Так говорит Шарапову генерал, и в глазах Шарапова появляется выражение благодарности. Он уже признал за Жегловым верховодство, неоспоримость его мнения и - радуется такой характеристике.
           Любой кадр из сериала, - из таких, где Жеглов окружен своими сотрудниками, - внушает зрителю ощущение, что это именно он, капитан, руководит и толстяком с украинским говором, и подтянутым молодым красавцем - грозой дамских сердец, и безобидным хвастунишкой фотографом, и пожилым шофером, равноправным членом опергруппы, всегда знающим о том, в какую точку, направляют на поиск и даже рассуждающим на тему: кто виноват? И долго ли будет раскрываться данное преступление? Взглянем на кадры из фильма, и в одном из них увидим, что низкорослый Жеглов в кепке, слегка надвинутой на лоб, смотрит за линию кадра, туда, где как бы начинается новое дело. А все его подчиненные-товарищи - сколько бы их ни было, сгрудились вокруг своего шефа и сосредоточились не на точке внимания Жеглова, а, скорее, на нем самом, в ожидании его реакции. Высоцкий здесь, как и в реальной своей жизни, является магнитом, и все-то ему,нетрудно, и все ему интересно, и это его естественное состояние!
           Забавно, может быть, но, желая без сомнения сделать своего Жеглова человеком, а не ходячей сыскной, стандартной "единицей", Жеглов в исполнении Высоцкого - сущий ревнивец. Нет, не о женщинах идет речь, а вот о службе, о взаимоотношениях, о самоценности! Он, как уже упомянуто выше, .никак не хотел, чтобы Шарапов "поперед батьки в пекло лез". И просто-напросто запрещает ему вмешиваться , в допрос свидетелей убийства Ларисы Груздевой. А каково выражение лица актера при этом! Нервное, ревнивое, - он готов "идти напролом" против инициативы Шарапова. А, между тем, капитан ведь должен учить своего новобранца сыскному делу именно в процессе работы!
           А сцена в клубе МВД, на вечере, где собрались и рядовые сотрудники и высшее начальство - генералы? Все нарядные, все при параде, в мундирах с начищенными пуговицами. А Шарапов, молодой и симпатичный, в недавнем прошлом - фронтовой офицер - надел все свои боевые ордена и медали, и его грудь в военном кителе сверкает, обращая на себя всеобщее внимание. К тому же он в паре с красивой девушкой, Варей Синичкиной, и ее глаза лучились, устремленные на Шарапова, а пышная грива ее волос развевалась при каждом повороте вальса...
           Жеглов появляется откуда-то сверху. Он тоже приодет - белеет воротничок, топорщатся наглаженные брюки с широчайшим галифе. И он ведь не один пришел на вечер, а с дамой! Даже те, кто просто и бескорыстно любят Жеглова, не могут удержаться от снисходительной улыбки: диссонанс по сравнению с другими парами -разительный. Разодетые генеральши контрастируют с невидной, стушевавшейся дамой Жеглова, которая со своим перманентом и в простеньком платье здесь - чужая. Жеглов под руку, предупредительно, я бы сказала даже - сосредоточенно! - ведет ее вниз в большой зал, по парадной мраморной лестнице. Он оказывает ей всяческое внимание, но эта кавалерственность капитана, увы, не придает блеска его спутнице. И, может быть, это единственное место муровцев, где не блещет и Жеглов: на торжественном вечере важна, скорее, эффектная внешность, нарядность, а где ее взять маленькому Жеглову, худощавому и бледному?..
           И все бы ничего, - ведь Жеглов, конечно же, за долгие годы службы привык к подобному диссонансу и не собирается затмевать генералов с их золотыми погонами, с их значительным видом, просто-таки обязательным при таких чинах! В глубине души Жеглов знает, что все это начальство ценит ум и опыт капитана, что и компенсирует его невидную внешность. Но Шарапов! Володя Шарапов, его подчиненный, совсем еще неопытный специалист, молоко на губах не обсохло, а вот он, при целом "иконостасе", сверкает с красавицей-невестой, обращает на себя внимание всего зала! Минутное превосходство над Жегловым... Пусть не в профессии, но такое явное, яркое превосходство...
           Этого Жеглов не мог молча перенести. Демон ревности, - а может быть, и неизведанной прежде зависти? - змейкой вполз в его душу. Он вспыхивает, взрывается и, не выпуская из-под локтя руку своей дамы, кричит на весь зал:
           - Вот если у тебя столько орденов будет за работу в МУРе, тогда я скажу: ты молодец!
           И медленный спуск Жеглова с дамой по мраморной лестнице теряет свою торжественность...
           Много, много самых разнообразных качеств у Глеба Егоровича, потому он "плохой" и "хороший" одновременно, как герой одного из фильмов И.Е.Хейфица, совсем, правда, непохожий на Жеглова, разве что этим определением.
           А как Жеглов уверен в своей прозорливости, проницательности! Частенько ли он строит обвинения на этих своих качествах, имея мало доказательств, но много додумок? Да, бывает. История расследования убийства Груздевой - яркий тому пример. Убежденный в том, что у мужа Груздевой имеются побудительные причины для такого преступления (фактический развод с женой, неофициальная - пока - женитьба на другой, необходимость размена квартиры...), капитан, вместо того, чтобы подробно и, главное, терпеливо разобраться в происшедшей трагедии, очень быстро решает: "Вы убили человека!". И отправляет тихого интеллигента Груздева - в камеру.
           Продолжая упорно лить воду на эту свою мельницу, Жеглов приглашает Шарапова присутствовать при интересном "спектакле". Груздева сейчас приведут на допрос - тот сам этого хотел. И наверняка для того, чтобы покаяться! Только так! И Жеглов поудобнее, словно в директорской ложе, располагает два кресла - для себя и Шарапова: сейчас этот молокосос увидит, что был не в меру ретив, продолжая "копать" в пользу Груздева, настаивая на том, что дело нельзя считать законченным. Высоцкий здесь даже забавен: его Жеглов с детски-победоносным видом заявляет Шарапову, словно школьнику: "Садись и наблюдай, Шарапов! Лед тронулся!".
           А "спектакль" стал предисловием к поражению Жеглова: Груздев не каялся ("Невиновного человека в тюрьме держите!") и, мало того, предпочел, чтобы его делом занялся "добрый следователь" Шарапов...
           Интересно сыграл Высоцкий в эпизоде оправдания Груздева.
           Шарапов посоветовал Жеглову извиниться перед Груздевым за незаконное содержание его в тюрьме. Жеглов не стал извиняться. Перед тем, как привели Груздева, он спешно вышел в другую комнату и там отсиживался до тех пор, пока Груздеву оформляли документы "на выход". Но капитан не просто отсиживался! Он был смущен, разочарован, подавлен. И вовсе не радовался освобождению ближнего своего. Ведь пострадало его самолюбие профессионала, оказался прав "молокосос" Шарапов! Кадр с таким вот одиноко закрывшимся и уязвленным Жегловым присутствует не в каждой копии сериала. Я видела копии и с этим кадром и без оного: его вырезали или из-за недостатка телевизионного времени или, может быть, сочли лишним, не играющим на образ знаменитого сыщика. Я бы оставила этот кадр: Жеглова здесь так неподражаемо изобразил Высоцкий! Он сидит на столе, чуть-чуть болтает ногами, сильно недостающими до пола, а на лице, в глазах - вполне закономерная... пристыженность. Жеглов явно не в своей тарелке! Он напоминал напроказившего школьника, но отнюдь не уверенного в себе муровца, начальника отдела по борьбе с бандитизмом.
           ... Откуда, как этот человек оказался в МУРе? Каково его прошлое? Это Высоцкий и показывает, об этом и рассказывает в кадре: текст Вайнеров открывает завесу над биографией главного героя "Места встречи...".
           ... Деревенский парнишка, из какой-то глухомани, рос в беднейшей семье. К тому же, без отца, бросившего семью, где было шестеро детей. Отец ушел в город, иногда присылал... доплатные письма, а однажды вернулся, будто бы с добрыми намерениями и с конфетами для детей, но лишь для того, чтобы еще раз поживиться за счет семьи. Ночью он ушел, уведя с собой корову-кормилицу. И как увел! Обул корову в тряпочные опорки, чтобы трудно было найти... Когда Жеглов окончил этот рассказ о своем детстве, он вздохнул, иронически и незлобливо улыбнулся и сказал:
           - Может быть, у меня с тех пор и появилась охота к сыскному делу...
           Из деревни Жеглов ушел ребенком. Его погнал голод. Лишний рот... А в городе тоже нечего делать, пристроиться такому мальчишке - негде. Он просто пополнил ряды беспризорников, которые ночевали под котлами, где асфальт варят. Эти котлы долго сохраняют тепло, и голодные малыши там обогревались. "Путевку в жизнь" помнишь? Беспризорщина..." - резюмировал капитан свой рассказ о детстве.
           На этом биография героя Высоцкого обрывается. Дальнейшее можно только предположить. Год рождения Глеба Егоровича определяется довольно точно: 1904-1905. И не только по внешнему виду Высоцкого, в 1945-м - Жеглова, - но даже по самому немудрому исчислению. Наверняка из-под котлов, где ночевали беспризорники, их в 1920-м году извлек Феликс Дзержинский, приказавший обнаружить в потайных норах чумазых и голодных воришек, отмыть, накормить и направить в детдом или объединить в детские коммуны, одной из которых руководил, например, Макаренко. Вот о такой-то коммуне и снял эпохальный фильм Николай Экк, о котором - неспроста - упомянул Глеб Жеглов: "Путевка в жизнь". Видимо, в детдоме или в подобной коммуне получил свое образование будущий капитан: "Девять классов и два коридора". Не густо! Но в начале 30-х его и с такими данными могли взять в МУР, первоначально на малую, вспомогательную работу. Особенно, если вспомнить, что далеко не все министры (тогда наркомы) имели высшее образование.
           Как развивалась дальше биография Жеглова?
           Большой интерес к сыску, трудолюбие, природная сметка, инициатива открыли дорогу Жеглову к его офицерским чинам, к уважению коллег и начальства. Но!.. Но братья Вайнеры предусмотрительно не дали Жеглову высокого офицерского звания: для этого нужны были не "девять классов и два коридора", а соответствующая академия или юридический факультет ВУЗа.
           Семьи Жеглов не создал. Живет в общежитии, далеко от места работы, о жене или детях не упоминается нигде. Женщина лет тридцати, что была с ним на вечере - испуганная, аккуратно, но бедно одетая, явно не жена Глеба Егоровича. Возможно, самолюбивый капитан пригласил на праздничный вечер одну из своих знакомых - и он, мол, не хуже других, и у него есть дама! Но это не близкая ему женщина. Высоцкий демонстрирует именно простоту, обычную дружбу, какая бывает, допустим, между соседями. Ни нежности, ни особого мужского взгляда на свою даму у героя "Места встречи..." зритель, как ни тщится, рассмотреть не может - их нет. А ведь капитану немало лет! И выглядит он вечным холостяком.
           А где находился Глеб Егорович во время Великой Отечественной войны? Вопрос почти из анкеты отдела кадров. Но все-таки? На фронте или в рядах милиции, то бишь, в тылу? Нынешнее поколение с трудом может понять, как презирали люди во время войны - и много позже - тыловиков, "штабных крыс" и т.п. Поэтому, наверное, серьезный киновед Ирина Рубанова (в своем буклете о Высоцком) определила Жеглова как участника войны, награжденного на фронте орденом Красной Звезды.
           Вступить в спор с Ириной Ивановной и выиграть его не было затруднительным: в одном из эпизодов фильма, который Рубанова могла пропустить, Володя Шарапов, обидевшись на Жеглова за жестокий урок, резко ему заявил: "Ах, ты, скотина! Пока ты здесь, в тылу, я двадцать два раза за линию фронта ходил!". Словом, в биографию Глеба Жеглова не входит война с фашистами. И - в отношении Красной Звезды. Совершенно очевидно - если бы Жеглов воевал на фронте, он вернулся бы - если б вернулся - с таким же сверкающим "иконостасом" на груди, как и Шарапов, не с одной скромной "звездочкой".
           Но бандитские ножи бывали не менее точными, чем .фашистские пули, и они, наверное, не раз настигали Жеглова в его "тылу".
           Дальнейший жизненный путь Жеглова - это все тот же родной МУР, непосредственное сражение с бандитами, ворами, убийцами, допросы, погони. И риск, риск, риск.
           Я не была до сего дня ознакомлена со стенограммой выступления братьев Вайнеров на вечере памяти Владимира Высоцкого в июне 1983 года в Ленинграде. В противном случае, не вступила бы в полемику с Рубановой, доказывая неучастие Жеглова в войне и исключая из его биографии уголовное прошлое. Я просто привела бы отрывок из стенограммы, что теперь и делаю:
           "Жеглов, конечно, не бывший уголовник (Рубанова .решила, что уголовник. А.Б.), а он абсолютно естественно развившийся в тогдашних временных условиях, настоящий сыщик из бездомников, комсомолец, новобранец органов НКВД. И сначала он - оперуполномоченный, а потом и начальник бригады борьбы с бандитизмом".
           Почему возник вопрос о том, был ли Жеглов в прошлом уголовником? Причины тому есть. Известно, что иногда уголовников привлекали на работу в милицию, и они, хорошо зная все тонкости преступного мира, становились очень полезными сотрудниками. Пробел в кинобиографии Жеглова, да мастерски произносимая Высоцким уголовная речь, неподражаемый воровской жаргон навели многих на такую мысль. Но ведь и самого Высоцкого многие отождествляли с героями его блатных песен, уверены были, что и Высоцкий "сидел", а этого никогда не было. Просто, восприимчивый человек, актер и поэт, он умел воспроизводить всех и вся в своем творчестве. Талант и мастерство Высоцкого-поэта и актера есть еще одно подтверждение тому, что чем убедительнее создан образ в театре или на экране, тем больше "шансов" у актера быть отождествленным со своим героем. *** Последствия для актеров, наработавших свой имидж и не пытавшихся его разнообразить, были самые неутешительные: даже умные режиссеры не решались приглашать их не на свои, привычные для всех, роли. В этом отношении волевой Высоцкий являл прекрасный пример осуществленной разносторонности своего дарования.
           ...Его Глеб Жеглов живет для человечества в целом и для каждого честного, невезучего человека в частности. Это прекрасно и естественно показал на экране Высоцкий. По высшему пониманию - он до-нельзя скрупулезен в борьбе за справедливость. Но вот в процессе борьбы за ее торжество он допускает непозволительные поступки. Помните - у Достоевского - можно ли, ради общей гармонии, ради счастья всего человечества замучить одного, "всего" лишь одного ребенка? Достоевский отвечает устами Алеши Карамазова - нет.
           И Жеглов, конечно, ответил бы - нет! Но вот судьбами людей, не виноватых в конкретном преступлении, но прежде совершавших подобные, Жеглов пожертвует - ради абстрактной, глобальной справедливости. Глеба Егоровича так "заносило" при малейшем подозрении на преступление, что он с большим трудом, не иначе как с помощью настойчивых и аргументированных воздействий ближних своих, мог опомниться и внять рассудку, логике.
           В сериале есть пример - скажем прямо - недобросовестного ведения дела Жегловым. Это - пример с "Кирпичом" (прозвище одного из карманников, которого убедительно и несколько комично играет С.Садальский).
           Старинный браслет, - змейка с изумрудным глазком (обнаруженный у Маньки- "Облигации" во время облавы), - дает возможность дальше "копать" в деле Груздева: он был снят с руки убитой Ларисы. Такую явную улику Жеглов пропустить не может, как бы ни хотелось ему тотчас же услышать обвинительный приговор бывшему мужу Ларисы. Браслет был проигран в карты "Копченому", вору-щеголю (в прекрасном исполнении Л.Куравлева), и "ниточка" вела к "Кирпичу". "Кирпич" мог бы указать на дальнейший путь браслета, но для этого надо устрашить "Кирпича", арестовав его. А как? Ведь вора нужно поймать с поличным!
           Тут-то и происходит подтасовка событий. Увидев "Кирпича" в трамвае, Жеглов с Шараповым бросаются вслед за ним. И затем Жеглов громко обвиняет "Кирпича" в краже кошелька у одной из пассажирок. Но у "Кирпича" нет кошелька в кармане! И тогда Жеглов, ведя пойманного в участок... ловко подсовывает ему в карман кошелек. И как ни кричи карманник, что улику-то ему подсунули, его никто не будет слушать: кошелек оприходован при понятых и при свидетеле, а свидетель тот - свой человек, - Владимир Шарапов. Никто не примет сторону вора...
           Тяжелая, непреходящая ненависть Жеглова к преступникам толкала капитана милиции на некую разновидность преступления: он явно, открыто, зло нарушал в подобных случаях закон!
           "Вот вам и законник! Вот вам и милиция!" - воскликнут многие, и они будут правы, инстинктивно придерживаясь древнего кодекса римского императора Юстиниана: "Может остановиться жизнь, но правосудие должно восторжествовать".
           Жеглов имел по этому поводу иное мнение, явно расходясь тут с Юстинианом: это неважно, мол, что в данном случае "Кирпич" кошелька не крал. Но вообще-то "он - вор по системе своего существования, значит должен сидеть в тюрьме! А каким образом я туда его упрячу - это никого не должно волновать!" Каково?! Трудно считать такое рассуждение правильным, и не дай Бог кому-либо попасть под подозрение к Жеглову. Упечет! Сфальсифицирует улики и упечет!
           А, между тем, сам Жеглов убежден в своей правоте: преступники, даже бывшие преступники, не должны жить на воле! Их надо искоренять, уничтожать, и тогда для честных граждан наступит, наконец, жизнь без страхов. Абстрактная справедливость, не предвиденная уголовным кодексом! Есть над чем задуматься растерявшемуся зрителю! И Высоцкий - он так убежденно и азартно играет в этой сцене, что вызывает невольное уважение к своему капитану, действия которого далеко не бесспорны. В связи с эпизодом кражи кошелька, обратимся снова к свидетельству братьев Вайнеров. Речь пойдет о художественном построении Высоцким этого эпизода. Не столько о правде жизни, сколько о правде искусства, а такое не часто совпадает.
           - У нас, - рассказывает Георгий Вайнер, - возникали разногласия. И оказывалось, что при решении чисто художественной задачи Высоцкий оказался прав. В романе есть эпизод, когда Шарапов и Жеглов ловят в трамвае карманника "Кирпича" - он дал бы им выход на банду... В романе: Жеглов приказывает Шарапову его держать, с силой засовывает ему за пазуху кошелек, вталкивает в дежурную часть и при понятых вынимает у вора из-за пазухи кошелек: вор автоматически получает срок. Высоцкий сказал Говорухину, что не надо хватать вора поперек корпуса, а надо ему это сделать тоже элегантно. И его Жеглов подложил кошелек в карман "Кирпичу". И это художественно было правильно, ибо как мог маленький Высоцкий хватать силой громадного облома Садальского и волочь его!
           И Володя прекрасно это понимал. Он был в общем-то человеком без комплексов, но прекрасно ощущал себя взглядом со стороны, чего многим актерам не хватает. И он понимал, что вместо ситуации, в которой он должен выглядеть как умник, молодец и боец, он, вися на Садальском, будет жалок! Решение Владимира Высоцкого оказалось художественно более пластичным".
           Внимательный зритель, конечно, помнит, как Жеглов-Высоцкий - незаметно для "Кирпича"-Садальского - подошел к карманнику сзади и виртуозно подложил ему этот кошелек. Что ж? Может быть, эта сноровка капитана милиции - наследие беспризорного детства? Когда он ночевал под котлами и добывал себе на пропитание... Как? По чужим карманам? Или нищенствовал? Фильм этого не раскрывает. Однако, повторяем в раздумьи, - уж очень многоопытной выглядит сноровка Жеглова, подкладывающего кошелек "Кирпичу"! Постойте... но ведь Высоцкий-то никогда не имел подобного опыта, а сыграл - великолепно! Стало быть, и Жеглов мог этому обучиться в МУРе, для своей милицейской работы.
           Я неоднократно смотрела "Место встречи..." и, если рядом со мной сидели и другие зрители, то, свидетельствую - актер в эти минуты заставлял всех улыбаться: он одновременно выглядел и сосредоточенным воришкой и человеком, несколько пристыженным собственным поступком.
           Высоцкий, создавая тот или иной образ, всегда выделял основную черту своего героя. Такой чертой Жеглова была ожесточенная, даже исступленная борьба с преступниками. Он ощущал себя миссионером, целью которого было спасти если не весь мир-белый свет, и если не всю страну, то уж Москву-то - обязательно. Истощенный, не очень ухоженный, с вечной кепкой, надвинутой на лоб, он, словно стрелок на состязаниях, метил, не отвлекаясь, только в одну точку: в преступников. В книге о Высоцком я уже высказала свое мнение о том, что Жеглов Высоцкого питал своего рода личную ненависть к преступникам, сродни ненависти Карякина в фильме "Служили два товарища", сродни ненависти Фокича из панфиловского "В огне брода нет". Таких героев (а в нашем кинематографе их немало) объединяет жгучая ненависть к контре, от которой они так рьяно и стараются освободить человечество. Герой Высоцкого здесь прямой наследник Фокича и Карякина, действующий на четверть века позднее. Я бы добавила, что неистовость, посвящение, служение идеалам соответствующего времени у Жеглова сродни Николаю Островскому. Но, правда, Павел Корчагин, если б служил в МУРе, никогда не совершал бы поступков, имеющих неоднозначное толкование - он не ведал компромиссов.
           Такие, как Глеб Жеглов, живя и действуя для всеобщего блага, неизбежно берут под свою защиту представителей мира, во имя которого действуют. На экране "Места встречи..." перед зрителем проходят матери голодных ребятишек. Изо всех сил стараются они их вырастить: кому-то стирают белье за гроши, чьи-то комнаты убирают. И даже - укрывают ворованные вещи. Герой Высоцкого их отлично понимает - сам голодал в детстве. Поэтому-то он и грозит пьянице, мужу многодетной соседки Шарапова "устроить" его на три года за тунеядство. Поэтому-то и застревают обвинения в горле милицейского капитана, когда невольная укрывательница вещей Фокса, вора и убийцы, открывает полог, за которым спят два ее малыша. Тут его борьба за абстрактное добро выливается в конкретные формы! И на лице Высоцкого все эти переживания его героя отражаются, словно в хорошем зеркале.
           А судьба новорожденного, брошенного своей незадачливой мамашей, преступной мамашей?
           Опергруппу Жеглова срочно вызвали к брошенному новорожденному, которого нашли на чердаке...
           И тут Жеглов сильно отвлекается от своей охоты за ворами: он отправляет Шарапова и Варю Синичкину отвезти найденыша в родильный дом Грауэрмана, что на Арбате. Да еще и настойчиво втолковывает молодому, нерешительному в подобных вопросах, Шарапову: ты, мол, сейчас уполномочен от имени советской власти довести устройство ребенка до конца, и нечего, мол, робеть...
           Жеглов, конечно, из тех людей, - может еще и потому удачлив как сыщик? - которые многое видят "насквозь". Лишь едва-едва скосив глаза на Шарапова и Синичкину, он понял перспективу их будущих отношений глубже, чем они сами. "А ты приглядись к девчонке, она того стоит!" - не мудрствуя лукаво, заявляет другу Жеглов. В глазах актера - отеческая благожелательность. Сам лишенный семейного тепла, его герой жаждет этих радостей для тех, к кому благоволит. А в отношении такого учреждения, как родильный дом, добавляет: "Смотри внимательнее! Может, скоро и самому придется сюда ездить!". И актер сообщает Жеглову свою покровительственную улыбку, предназначенную для Шарапова, в будущем, по его мнению, - отца семейства.
           Владимиру Высоцкому были свойственны и покровительственная благожелательность к друзьям, и желание помогать им советом и делом. Так, Валерий Золотухин и другие вспоминают о том, как их замечательный друг, не считая за труд и не скупясь, привозил им вещи из-за границы, красивые и в то время редкие у нас, от сорочки до кожаной куртки. Он рьяно вручал им все это: тебе, мол, в самый раз! В такие минуты Высоцкий был не знаменитым артистом, а - просто щедрым товарищем. Эти природные качества Высоцкого естественно проецировались на Жеглова: благожелательность, душевная щедрость.
           Нельзя не вспомнить о физической тренированности Высоцкого в связи с образом Жеглова.
           Шарапов укоряет Груздева в неблагодарности, в предвзятом мнении о капитане: "А знаете ли вы, что два часа тому назад Жеглов под пулями бандита рисковал своей жизнью для того, чтобы сейчас вас выпустили из тюрьмы?".
           Действительно, - как не запомнить зрителю знаменитую погоню опергруппы Жеглова за бандитом Фоксом? Правда, Шарапов чуть передернул причину жегловского риска: его друг, прежде всего, намерен был догнать Фокса не ради груздевской судьбы, а чтобы покончить с этим опасным преступником. Но сама погоня, демонстрировавшая недюжинную каскадерскую подготовленность Высоцкого! Эта погоня производила более сильное впечатление, чем любой голливудский эпизод со сходными задачами. В Голливуде зачастую превалирует мастерство в погоне, в ее изображении, виртуозность, наработанная десятилетиями подобного опыта. Тогда как в "Месте встречи..." впереди Жеглова, впереди его соратников и их громыхающей машины, неслась почти материализованная стремительная мысль - обезвредить человека, опасного для общества. Эта погоня не носила самодовлеющего, зрелищного эффекта. И потому у зрителя захватывало дыхание не столько от погони, сколько от ее задачи.
           А Высоцкий, чуть не выпадая из выбитого окна мчащейся машины, целился и стрелял, стрелял в грузовик, увозящий Фокса.
           Сам ли актер отважился на такое, в общем, акробатическое упражнение, или за него это делал каскадер?
           Такой вопрос Высоцкому и связанным с ним постановщикам задавали не однажды.
           Известный каскадер Александр Массарский с большим уважением относится к тем актерам, которые "сами все могут". Так, Алексей Баталов, на высоте трехэтажного дома ("Три толстяка"), переходивший по канату улицу, Евгений Евтушенко в роли Циолковского снимавшийся сам подо льдом, и, конечно, Владимир Высоцкий, вызывали своими каскадерскими способностями восхищение Массарского. Высоцкий, в фильме "Интервенция", например, прыгал с баллюстрады, - огромная высота, не меньше шести метров. Он великолепно фехтовал, и это увидели зрители фильмов "Как царь Петр арапа женил", "Каменный гость". Он с легкостью скакал верхом на лошади, прыгал с крыши на крышу, снимаясь в различных фильмах. Все каскадерские трюки Высоцкий проделывал без дублера, не боясь опасностей.
           ...Глеб Жеглов доверяет своим сотрудникам. И разочаровался он только один раз - в муровце Соловьеве, шкурнике.
           Соловьев давно уже был вне человеческих симпатий Жеглова. Зритель мог это заметить дважды: во-первых, когда Соловьев выиграл очень крупную сумму денег и, стоя в кругу коллег, растерянно и радостно рассказывал всем об этом событии. Подошедший Жеглов, который, надо заметить, придавал деньгам второстепенное значение, поиронизировал над излияниями везучего сотрудника. Вторая встреча с Соловьевым носила уже характер явного подтрунивания...
           Соловьев пил чай, с удовольствием накладывая в свой стакан сахар - строго нормированный дефицит в те времена. Жеглов вынудил Соловьева поделиться этой драгоценностью с ним и Шараповым и бесцеремонно, уже без согласия, смачно отрезал у него и хлеб и кусок сала. Протесты Соловьева ("Мы так не договаривались!") остались гласом вопиющего в пустыне...
           Жеглов чувствовал, что такой, как Соловьев, слишком уж по тем временам подверженный чувству собственности, очень расчетливый и эгоистичный, человек далеко не бескорыстный - случайность в МУРе, где требуются храбрость, самоотдача, товарищеское взаимопонимание. И, наконец, третья встреча - драматическая - подтвердила предчувствия капитана: во время засады, в ожидании Фокса, Соловьев от страха спрятался под стол и подвел своего напарника. Тот был тяжело ранен, и свидетель - хозяйка квартиры - Верка-модистка - подробно рассказала Жеглову об этом происшествии. Ответом было негодование великое: Жеглов, вряд ли имея на то полномочия, отнял у Соловьева оружие и удостоверение личностии. "Вон! Из-за таких как ты, могут подумать, что муровцы - трусы!".
           А вот в Жеглове не разочаровался никто. Самые различные, тяжкие промахи прощали этому человеку. Смерть юного Векшина - Жеглов разрешил ему внедриться в бандитскую шайку - смерть бывшего солдата-штрафника Левченко - Жеглов убил его, застрелил, как собаку, несмотря на протесты, на крики Шарапова. А зловещее обвинение Груздева в убийстве бывшей жены? Если б не терпеливое расследование Шарапова, то приговорили бы Груздева ни за что ни про что к расстрелу... Можно догадаться, что Жеглов не однажды совершал подобные непоправимые поступки, ошибки. Так почему же его продолжали любить, ценить, уважать?
           Каждым движением, каждым взглядом Высоцкий раскрывал жизнь и борьбу капитана милиции. Его герой не страшился ни риска, ни самой смерти. Безусловно, много ошибок на его счету, но гораздо больше заслуг. И эта готовность - помочь каждому беспомощному и достойному! Готовность Жеглова, готовность Высоцкого... И беспрецедентное обаяние Жеглова в исполнении Высоцкого.
           Интересно понаблюдать, послушать, как Жеглов разговаривает с врагами. Враги - это воры, бандиты, убийцы, проститутки, прожигающие свою жизнь в проспиртованных и прокуренных малинах. Здесь манера общения Жеглова очень занимательна. Несмотря на пренебрежительную, общую злую реакцию на преступников, к каждому у него свой подход. Он прекрасно изучил и терминологию - словарные особенности темного мира, и психологию его представителей. Он знает, как припугнуть, что пообещать. И во многих случаях достигает успеха. А уж блатной словарь!.. Воспроизводить его не имеет смысла, скажем лишь, что стиль и произношение у Высоцкого здесь неподражаемы. Он может совсем по-свойски говорить с Манькой-"Облигацией", с "Кирпичом", с "Копченым". Абсолютный музыкальный слух Высоцкого сыграл очень важную роль в воспроизведении актером блатной речи, а она много раз звучала в этом фильме. Слыша такую речь с экрана, некий легковерный зритель и мог вообразить: "А уж не сидел ли Владимир Высоцкий сам в "тюряге" ?" - настолько он достоверен.
           Одежда у этого героя Высоцкого самая невидная. Штатский пиджачок и - некая смесь с военным костюмом - широченные брюки-галифе. Они раздавали вширь его фигуру, причем внизу, в ногах, скрывая их природную стройность. Но это не смущало, не ведавшего комплексов Высоцкого. Орден Красной Звезды, казалось, врос в пиджачок Жеглова и, наверное, если б его на минуту сняли, то остался бы отпечатанный след. Они были неразрывны - Красная Звезда и Жеглов в своем пиджачке.
           Высоцкий ни за что не хотел сниматься в законной жегловской милицейской форме. И, по всей вероятности, правильно не хотел: милиция ассоциируется в глазах обычных граждан не всегда с точки зрения Маяковского ("Моя милиция меня бережет!"), но и с арестами, проверками документов...
           В сериале Высоцкий только дважды надел милицейский китель. И - неожиданность! - форма очень украсила капитана Жеглова. Так, накинув этот китель на плечи в квартире Шарапова, капитан уселся за рояль и чуть небрежно, по-домашнему, напел одну из песен Вертинского. В финале фильма еще один костюм надел на Жеглова Высоцкий. Это случилось во время ареста "Черной кошки" и ее главы, бандита Горбатого. На этот раз зрителя ждала полная неожиданность: черное, кожаное, длинное пальто и черная же шляпа с большими полями, надвинутая на брови. Сыщик из американского боевика - вот в кого превратился в этом эпизоде Глеб Жеглов! И, наверное, превращение произошло не иначе, как от большой нелюбви Высоцкого к милицейской форме.
           Я упомянула об исполнении Высоцким песни Вертинского. Спел он ее обычным голосом, который мог бы принадлежать любому мужчине, желающему что-то спеть дома. Почему Высоцкий не исполнял в этом фильме свои песни и в своей манере? Он решил - и прямо сказал об этом Вайнерам и Говорухину: в "Месте встречи..." это было бы нецелесообразно. Не произошло бы дальнейшее уточнение образа Жеглова, а, напротив, отвлекло бы от него. Зритель переключился бы на певца Владимира Высоцкого, и Глеб Жеглов тотчас потерял бы свою индивидуальность.
           А, между тем, две прекрасные песни Высоцкий для своего Жеглова сочинил, и стихи и мелодию! Отказавшись от песен в "Месте встречи...", Высоцкий заверил Вайнеров и Говорухина, что в следующем сериале они зазвучат ("Мы найдем им применение!").
           Высоцкий, по свидетельствам Вайнеров, "приставал" к ним по поводу нового сериала со своим любимым Жегловым. Темой должно было послужить сложное преступление, за раскрытие которого Жеглов и получил свой единственный орден - Красной Звезды. И Вайнеры уже было договорились с руководством Центрального телевидения о новом сериале, в котором главную роль снова играл бы Высоцкий. Да оно было б немыслимым - если б Жеглова потом играл кто-то другой. Однако, на это мое замечание Вайнеры возразили: мол, в память о Высоцком надо сотворить новый сериал, но совсем иной. Там Жеглова убьют в первом же кадре... Что ж? Такой кадр можно было б вырезать и вклеить, вмонтировать в пленку. И мы встретились бы с Высоцким уже в 90-е годы. Кстати, к съемкам нового сериала скоро приступают.
           Перечислив и, отчасти суммировав особенности большие и малые Глеба Жеглова, подчеркнем главное: Высоцкий играл своего сыщика-следователя совсем иначе, чем это делали в аналогичных ролях актеры до него. Ни важности, ни внешнего, часто деланного превосходства, ни сугубо начальственного вида, ни эдакого прозорливого, надуманного взгляда, говорящего о собственной профессиональной исключительности, у Глеба Жеглова не было. Такой, как Жеглов, не ведал должностной дистанции, холодка отчужденности. Высоцкий в этой роли прост, как сама жизнь, близок людям, как товарищ, как брат. Вот почему и сегодня навертываются слезы на глаза, несмотря на то, что прошло уже четырнадцать лет со дня ухода Высоцкого. Не всегда лечит время! Не всегда и не всех.
           ... Как относился сам актер к роли Жеглова? Он считал ее лучшей своей работой в кино. Да, он создал прекрасный по достоверности и выразительности образ. Но еще не было Дон Гуана! А о нем Высоцкий ничего сказать не успел...
           У Высоцкого больших, главных ролей в первоклассных фильмах только три: Брусенцов ("Служили два товарища"), Жеглов ("Место встречи изменить нельзя") и Дон Гуан ("Каменный гость" - новелла из "Маленьких трагедий").
           А какая роль из трех - лучшая? Как нелегко это определить! Но вот что можно утверждать безоговорочно: послевоенный 1945-й с его трудностями и особенностями историки будут изучать также и по сериалу "Место встречи изменить нельзя" с его документальной стилистикой, неподражаемым Жегловым, и замечательным Высоцким.

Ведущая рубрики А.Блинова